Бехтерев Владимир Михайлович![](javascript:mw("/uni/images/pages/88-1.jpg")) Годы жизни: 20.01.1857 - 24.12.1927
Медицинское образование Бехтеров В.М. получил в Санкт-Петербургской медико-хирургической академии, которую окончил в 1878 году, и посвятил себя изучению душевных и нервных болезней под руководством профессора И.П. Мержеевского. В 1881 г. защитил докторскую диссертацию и получил звание приват-доцента. В 1884 г. командирован за границу, где занимался у Дюбуа-Реймона, Вундта, Флексига и Шарко. Будучи с 1884 года профессором Казанского университета на кафедре душевных болезней, Бехтерев обеспечил преподавание этого предмета устройством клинического отделения в казанской окружной лечебнице и психофизиологической лаборатории при университете; учредил Общество невропатологов и психиатров, основал журнал "Неврологический Вестник" и выпустил ряд работ своих и учеников по различным отделам невропатологии и анатомии нервной системы. В 1893 году Бехтерев перешел в военно-медицинскую академию профессором и директором клиники душевных и нервных болезней. В 1905 - 1906 годах, согласно избранию конференции академии, состоял начальником академии. В 1907 году положил начало в Петербурге, на частные средства, психоневрологическому институту, президентом которого он состоял (Русский Биографический Словарь) Начиная с 10-х гг. ХХ века приступил к построению собственной общепсихологической теории, названной им рефлексологией (Психологический Словарь) Смерть самого В.М. Бехтерева, по слухам, тоже не была случайной, а оказалась связана с его нелицеприятным отзывом о состоянии психического здоровья И. Сталина. Дело в том, что различного рода обстоятельства привели Сталина к частым срывам, расстройствам: он часами стоял возле зеркала, держа в руке поднятую бритву и смотрел в никуда. Ему вызвали лучшего, тогда, в Москве врача, Бехтерева Владимира Михайловича. Тот тщательно осмотрел Сталина два раза: утром и поздно вечером, но заключение его было безрадостным. Неуравновешенная психика. Прогрессирующая паранойя с определенно выраженной подозрительностью и манией преследования. Болезнь обостряется сильным хроническим переутомлением, истощением нервной системы. Только исключительная сила воли помогает Сталину сохранять рассудительность и работоспособность, но и этот ресурс не безграничен. Однако на самого Сталина заключение Бехтерева не произвело особого впечатления. Ему раньше уже говорили о заболевании и довольно давно, еще до революции. Один из Сванидзе говорил, что Сталин обращался к психиатру, после рождения Якова. Отойти от дел и лечиться он не мог. Для него это было равно политической смерти. Если устраниться от руководства - значит, навсегда: конкурентов много. Тем более - лечение у психиатра. Сумасшедший, псих - разве может такой человек занимать руководящий пост?! Да что там лечение: Сталин боялся как бы не получил огласку сам визит Бехтерева. Надежде Сергеевне он верил: не выболтает. К тому же ее слова - это всего лишь слухи, предположения. Но совсем другое, если о болезни скажет сам Бехтерев. А он стар, рассеян и вообще вне контроля. Мало ли что может сорваться с его языка, - и тогда конец политической карьере. Успокоился он лишь тогда, когда профессор умер. Произошло это неожиданно и довольно скоро после памятного визита. Скончался пожилой человек, в этом, в общем-то, не было ничего особенного. Но была у этой смерти и другая сторона. Примерно за неделю до смерти Бехтерева, на квартире Сталина появился Лаврентий Берия и еще один грузин средних лет, довольно интеллигентного вида. Сталин беседовал с ними за бутылкой вина. Потом второй гость ушел, Берия и Сталин остались вдвоем. Разговаривали они очень долго. В отношениях между Сталиным и Берия тот момент оказался переломным. Берия стал приезжать в Москву чаще, Сталин охотно уединялся с ним... Позже выяснилось, что перед смертью Бехтерева у него побывали Берия и тот самый, второй грузин. Они привезли ученому виноград, другие фрукты, хорошее вино. Бехтерев был весел, охотно ел, пил, но эта трапеза оказалась для него последней. На данный момент существует множество гипотез, пытающихся объяснить смерть Бехтерева. Приведем некоторые из них ("Планета Диаспор" 09.09.1999): он умер 25 декабря 1927 года, отравившись консервами. Эта нелепая и скоропостижная смерть вызвала немало слухов и легенд. Согласно одной из них, Бехтерев был специально отравлен органами НКВД, так как незадолго перед этим он освидетельствовал Сталина и поставил ему диагноз: "паранойя". Совершенно иную версию смерти Бехтерева высказывал в беседе с корреспондентом журнала "Техника молодежи" Рудольфом Баландиным писатель Глеб Анфилов. Согласно его гипотезе, смерть Бехтерева была непосредственно связана с его работами в области создания "идеологического оружия". А начиналось все с опытов над животными, проведенных Бехтеревым совместно с известным дрессировщиком Дуровым. Эти опыты заключались в выполнении животными мысленных желаний экспериментатора. Ученые тогда пытались найти некую радиоволну, которая "заведует" трансляцией мыслей. Поэтому первые опыты были не особенно удачными. Однако в дальнейшем Бехтереву удалось соединить собственные разработки в области "психологии толпы" с последними достижениями инженерной мысли. Это произошло в 1925 году. Как установил Бехтерев, в коллективе происходит усиление эффекта внушения, причем, наиболее успешное воздействие осуществляется на эмоции. Здесь случай свел Бехтерева с Бернардом Кажинским, автором "Биологической радиосвязи". В разговоре Кажинский воспринял от Бехтерева идею об эмоциональном управлении толпой, а ему, в свою очередь, подал мысль о технических усилителях мысленных сигналов. Как раз в ту пору у Бехтерева появилась возможность отрабатывать это направление исследований при участии государственного экспериментального института. В группу вошли два инженера этого института - Астафьев и Аренберг, а также еще один инженер из его института и друг старшего брата Кажинского. Этот Некто, по происхождению из немцев, часто бывал в командировках в Германии и привозил оттуда первоклассную радиоаппаратуру, якобы для медицинских экспериментов. Есть все основания полагать, что он работал на немецкую разведку, которую весьма интересовали советские опыты по передачи мыслей. Согласно гипотезам Анфилова, основанных на беседах с бывшими сотрудниками Бехтерева, в их группе быстро выделилось два направления. Одно из них - передача мыслей и эмоций на расстоянии, то есть телепатия, которое возглавлял Кажинский. Здесь удалось добиться определенных успехов, в основном по трансляции эмоциональных состояний. Другое направление возглавлял Некто. Здесь для внушения использовалась обычная радиосеть или микрофон. Были выявлены комплексные радиосигналы определенного ритма, вызывающие у слушателей легкое гипнотическое состояние, повышающее степень внушаемости. Сначала на эти скрытые сигналы реагируют лишь немногие, самые податливые, а дальше уже идет процесс взаимной индукции, характерный для толпы. Люди, таким образом, приводятся в завороженное состояние, которое Бехтерев называл "гипнотическим очарованием". Через некоторое время характер сигналов менялся, чтобы внушенные идеи закрепились в подсознании. Поэтому этот метод использовался сходным образом при демонстрации звукового кино. Получившееся в результате экспериментов "идеологическое оружие" должно было иметь внутреннее применение. Если обычно психологическое оружие направлено на подавление и дезорганизацию неприятеля, то это, напротив, должно было мобилизировать и вдохновлять "своих". Фактически это было оружие для покорение собственного народа. Оно не создавало не только послушные толпы, но и образ безумно обожаемого вождя. О таком применении Бехтерев сначала и не предполагал. Но уже с первыми успехами кто-то из сотрудников доложил в компетентные органы. Идеологи быстро оценили открывшиеся возможности. В начале 1927 г. Некто неожиданно пропал, скорее всего, сбежал в Германию, прихватив с собой секрет фирмы. Это, во всяком случае, многое объясняет в сходстве политических ситуаций России и Германии тех времен. Бехтерев оказался под прицелом НКВД. К тому же власти уже не испытывали в нем нужды, поскольку метод был отработан и апробирован. Оставалось лишь внедрить его в жизнь. Этому, скорее всего, воспротивился Бехтерев. Тогда его убрали. Версия о секретном оружии Бехтерева позволяет многое прояснить в истории XX века. Конечно, в прежние времена не раз возникали массовые психозы. 1. Бехтерев занимался изучением и исследованием хода отдельных пучков в центральной нервной системе, состава белого вещества спинного мозга и хода волокон в сером веществе и вместе с тем на основании произведенных опытов выяснением физиологического значения отдельных частей центральной нервной системы (зрительных бугров, преддверной ветви слухового нерва, нижних и верхних олив, четверохолмия). Бехтереву удалось также добыть некоторые новые данные по вопросу о локализации различных центров в мозговой коре (например: по локализации кожных - осязательных и болевых - ощущений и мышечного сознания на поверхности мозговых полушарий) и также по физиологии двигательных центров мозговой коры. 2. Бехтерев говорил о равноправном существовании двух психологий: субъективной, основным методом которой должна быть интроспекция, и объективной. Бехтерев называл себя представителем объективной психологии, однако, в отличие от И.М.Сеченова, который полагал необходимым изучать объективными методами именно психические процессы, Бехтерев считал возможным объективное изучение лишь внешне наблюдаемого, т.е. поведения (в бихевиористском смысле), и физиологической активности нервной системы. На втором этапе творчества (с 10-х гг. ХХ в.) Бехтерев создает учение, названное им рефлексологией. По сути рефлексология стала преемницей объективной психологии Бехтерева. Несмотря на то, что рефлексология была подвергнута критике за механистичность и эклектичность и перестала существовать практически сразу же после смерти Бехтерева, идеи Бехтерева о комплексном (всестороннем) изучении человека получили свое продолжение в последующем развитии психологии ("Мир Психологии"). 3. Им разработана рефлексология, как метод диагностики психических заболеваний и лечения лично-больных. Задачи рефлексологии лежали "в изучении механизма образования коллектива, с одной стороны, и с другой, в изучении способов и проявлений коллективных рефлексов, образующих в общей совокупности коллективную деятельность по сравнению с индивидуальными рефлексами или индивидуальной деятельностью". В.М. Бехтерев обнаруживает новый объект - человек в коллективе ведет себя по-иному, чем человек индивидуальный. "Можно определенно сказать, - пишет он, - что даже личности, входящие в состав того или иного собрания, нередко обнаруживают такие стороны своей соотносительной деятельности, которые обычно не проявляются в индивидуальной жизни". Он даже усиливает данную характеристику в дальнейшем: "вместо того, чтобы проявлять себя особым образом, личность оказывается в большинстве своих действий и поступков, а равно и в своих заявлениях представителем общества, а не самого себя. Отсюда очевидно, что личность является больше повторителем, нежели индивидуальным созидателем". В.М.Бехтерев изучает толпу, вероятно, опираясь на виденные им десятки митингов того периода. способствуют сплочению коллектива. Но "существует известный предел для непосредственного общения в целях коллективной деятельности. Чем элементарнее цель и задачи коллектива, тем больших размеров он может достигнуть. Толпа может достигать сотен тысяч. Театральная публика может состоять из нескольких тысяч". От анализа толпы, где человек теряет в тормозящих влияниях, но выигрывает в подражательных, В.М. Бехтерев переходит к анализу символических. Он говорит: "Символизм проникает и всю нашу обиходную жизнь в виде преклонения и лести пред власть имущими и великими и в виде условной вежливости при всех отношениях с лицами, хотя бы и с низшими по положению и достоинству, исключая своих семейных, где ни этикету, ни условной вежливости нет места, ввиду их полной бесцельности". А нижеследующее определение годится даже в словарь по семиотике: "Всякий символизм объясняется также принципом экономии, ибо символика стремится заместить сложные явления какими-либо бьющими в глаза и во всяком случае выразительными и легко улавливаемыми знаками". 4. В 1921 г. академик В.М. Бехтерев вместе с известным дрессировщиком животных В.Л. Дуровым проводил опыты мысленного внушения дрессированным собакам заранее задуманных действий. Аналогичные опыты проводились и в практической лаборатории зоопсихологии, которой руководил В.Л. Дуров при участии одного из пионеров мысленного внушения в СССР инженера Б.Б. Кажинского. Уже к началу 1921 г. в лаборатории В.Л. Дурова за 20 месяцев исследований было проделано 1278 опытов мысленного внушения (собакам), в том числе удачных 696 и неудачных 582. Статистическая обработка материала показала, что "...ответы собаки не были делом случая, а зависели от воздействия на нее экспериментатора". Опыты с собаками показали, что мысленное внушение не обязательно должен был проводить дрессировщик, это мог быть опытный индуктор. Необходимо было только, чтобы он знал и применял методику передачи, установленную дрессировщиком. Внушение проводилось как при непосредственном визуальном контакте с животным, так и на расстоянии, когда собаки не видели и не слышали дрессировщика, а он их. Следует подчеркнуть, что опыты проводились с собаками, имеющими определенные изменения в психике, возникшие после специальной дрессировки. Классическими в изучении телепатии и суггестии являются описанные академиком В.М. Бехтеревым шесть опытов над дрессированной собакой Пикки (1919 г.). В четырех опытах передающим задание академика был В.Л. Дуров, а в двух остальных - сам академик, причем о своем мысленном задании он никому перед опытом не говорил. Опыты проходили в ленинградской квартире В.М. Бехтерева, т.е. в обстановке, не привычной для подопытного животного. Вот, что пишет сам В.М. Бехтерев. "Третий опыт заключался в следующем: собака должна вскочить на предрояльный круглый стул и ударить лапой в правую сторону клавиатуры рояля. И вот собака Пикки перед Дуровым. Он сосредоточенно смотрит в ее глаза, некоторое время охватывает ладонями ее мордочку. Проходит несколько секунд, в течение которых Пикки остается неподвижным, но будучи освобожден, стремительно бросается к роялю, вскакивает на круглый стул, и от удара лапы по правой стороне клавиатуры раздается трезвон нескольких дискантовых нот. В четвертом опыте собака должна была, после известной процедуры внушения, вскочить на один из стульев, стоявших у стены комнаты, и затем, поднявшись на стоящий рядом круглый столик, поцарапать лапой большой портрет, висевший на стене над столиком. Казалось бы, что это сложное действие собаке не так-то просто выполнить. Но Пикки превзошел все наши ожидания. После обычной процедуры (Дуров сосредоточенно смотрел в глаза собаке в течение нескольких секунд) Пикки спрыгнул со своего стула, подбежал к стулу, стоящему у стены, затем с такой же легкостью вскочил на круглый столик, и поднявшись на задние лапы, достал правой передней конечностью портрет и стал царапать его когтями... Чтобы иметь полную уверенность, я решил сам проделать аналогичный опыт, не говоря никому о том, что я задумаю. Задание же мое состояло в том, чтобы собака вскочила на стоящий неподалеку круглый стул и осталась там сидеть. Сосредоточившись на форме круглого стула, я некоторое время смотрю собаке в глаза, после чего она стремглав бросается от меня и начинает бегать вокруг стула. Опыт не удался и я понял почему: я сосредоточился исключительно на форме круглого стула, упустив из виду, что мое сосредоточение должно начинаться движением собаки к круглому стулу и затем вскакиванием на него. Ввиду этого я решил повторить опыт, не говоря никому о своей ошибке и поправив себя в вышеупомянутом смысле. Я снова усаживаю собаку на стул, обхватываю ее мордочку обеими ладонями, начинаю думать о том, что она должна подбежать к круглому стулу и, вскочив на него, сесть. Затем отпускаю собаку и не успеваю оглянуться, как она уже сидит на круглом стуле. Пикки разгадал мой "приказ" без малейшего затруднения..." Источник:http://psychiatry.narod.ru |
| Copyright © RIN 2001 | * Обратная связь |